Белая Армия

Кризис затянулся. Это уже не был «переворот», а только «недоворот», как окрестили его в Приморье участники и наблюдатели. Каппелевское командование и Меркуловское Правительство опираясь на верные им части, стояли друг против друга, не уступая своих позиций, но также ничего и не приобретая. Наличие в крае третьей стороны — японцев (красные в счет не шли) понуждало обе стороны к удержанию своих кулаков и борьба ограничивалась непристойным обливанием (и самообливанием) своего противника устной и письменной грязью. В книге П. С. Парфенова (Алтайский) приводится целые выдержки из этой «литературы». Повторять их тут мы не будем, желающий может обратиться к той книге. Долго ли бы так продолжалось — гадать трудно, но всех выручил Генерал Дитерихс.

Генерал-лейтенант Михаил Константинович Дитерихс, в прошлом начальник оперативного отдела штаба Генерала Брусилова, затем начальник штаба Чехословацкого корпуса, а затем, осенью 1919 года, Главнокомандующий армиями Восточного фронта (т. е. всего Сибирского), покинувший этот пост из-за расхождения во взглядах с Верховным Правителем на целесообразность обороны Омска, в июле 1920 года уже раз приезжал во Владивосток, где вел от имени Атамана Семенова с правительством проф. Болдырева переговоры об образовании «Белого Буферного Государства». Из переговоров ничего не вышло и Дитерихс удалился в Харбин, где отойдя от политики, посвятил себя, совместно со своей супругой, заботам по воспитанию, вывезенных из Омска, девочек-сирот, а так же работал над составлением книги «Смерть Царской Семьи в Екатеринбурге». Эта тишина и покой жизни была как-то разом нарушена летящими одна за другой телеграммами из Приморья и визитами ряда «сановных» персон. Гондатти, которому в первую голову было сделано предложение приехать во Владивосток и взять там дело в свои руки, умыл руки и отказался ехать. Генерал Дитерихс, после непродолжительной, но тяжкой внутренней борьбы, решил принять предложение и приехать во Владивосток.

Еще 1-го июня Генерал-лейтенант Вержбицкий отошел от активного руководства войсками «бунтовщиков», передав временно командование Командиру 3-го стрелкового корпуса, Генерал-майору Молчанову. (Начальник Штаба Командующего войсками, Генерал Пучков, получил отпуск. Оба они уходили, что бы не быть заподозренными в устройстве переворота в личных целях). На следующий уже день т. е. 2-го июня Генерал-лейтенант Дитерихс получил первую телеграмму от «бунтовщиков». Происходившие в это самое время междоусобия китайских политических партий (сторонники Чжан-Зо-Лина и сторонники У-Пей-Фу) на К. В. ж. д. не позволили генералу выехать сразу же. Таким образом сообщение о согласии Генерала Дитерихса на приезд во Владивосток появилось лишь в газетах от 7-го нюня.

На следующий день на ст. Никольск-Уссурийский Комкор 3, командиры частей и почетный караул от частей местного гарнизона встречали будущего воеводу. Генерал Дитерихс был бодр, но серьезен. Одет он был скромно, если не сказать даже бедно. В этот же день Дитерихс прибыл и во Владивосток. Город и войска «бунтовщиков» встретили его восторженно, но видя, что обстановка весьма даже запутана, Генерал Дитерихс сначала решил было не вступать в управление краем (он был «избран» «бунтовщиками» на место Председателя нового Правительства), но после восторженной встречи в Народном Собрании, он все же принял должность.

Японцы настаивали на прекращении междоусобицы, но, по-видимому, они ни в чем разобраться не могли и не знали кому должно помогать.

9-го утром Генерал Дитерихс беседовал с Управляющими Ведомствами. На следующий день он добился самороспуска Народного Собрания, а 11-го, неожиданным образом, поймав Генерала Молчанова на слове о безоговорочном исполнении всякого его приказа, подчинился Правительству старого состава, т. е. братьям Меркуловым. Следует отметить, что еще 6-го июня Правительство братьев Меркуловых выпустило указ № 149 о созыве во Владивостоке Земского Собора. В этом указе говорилось, что ввиду обнаружившейся трудности Верховного Управления при существовании коллегиальной формы организации Верховной Власти, необходимо найти способы к наибольшему объединению всех национальных сил, а равно вследствие желания Председателя Правительства С. Д. Меркулова сложить с себя высокие обязанности Верховного Управления и передать их, если население Приамурского Государственного Образования признает нужным, законным порядком на основе полной преемственности другим лицам. Выбор же лиц или лица, коем или коему могла быть преемственно передана Верховная власть Временным Приамурским Правительством старого состава должны быть произведены закрытым голосованием. Земскому Собору предлагалось выявить народное желание о том, сохранять ли далее орган Верховной Власти в форме коллегиальной или же вручить ее одному лицу.

12-го июня пришел первый приказ Генерал-лейтенанта Дитерихса, в котором он сообщал о своем вступлении в командование войсками и флотом Вр. Приамурского Правительства. Начальником своего штаба он назначил Генерал-майора Петрова, который еще с 1-го июня принял ее от Генерала Лучкова. 14-го и 15-rо июня Генерал Дитерихс объехал все гарнизоны Белого Приморья, посетил и бегло осмотрел все воинские части.

На этом, собственно говоря, «недоворот» и закончился. В дальнейшем была лишь его ликвидация. Но совершенно напрасно думать, что братья Меркуловы победили. Указ Временного Приамурского Правительства за № 149 оставался в силе. Генерал Петров в своей книге указывает, что по соглашению Генерала Дитерихса и братьев Меркуловых, свою кажущуюся победу члены старого состава Правительства приобрели ценою выполнения ряда условий, причем невыполнение одного из пунктов соглашения давало право Командующему войсками принять меры по своему усмотрению.

Генерал Дитерихс взял на себя тяжелую задачу. Ведь всякому и каждому со стороны было ясно видно, что обе враждующие группировки в части своих притязаний и требований имели основания, но с другой стороны обливание своего противника грязью в значительной своей мере не имело основы. Из-за нежелания умерить свои собственные аппетиты и поделиться кое-чем с другой группировкой, руководители обеих групп несомненно топили общее дело. Взять твердо в руки руководителей обеих группировок, поставить каждого на свое собственное место, при отсутствии физической реальной силы, можно было только терпением, умелым обращением с людьми и редкой выдержкой. Эту трудную задачу, можно смело сказать, Генерал Дитерихс выполнил блестяще. Со времени его прибытия прошло только три месяца и вот мы увидим Генералов Молчанова, Смолина, Глебова, Савельева и Полковника Буйвида плечо о плечо борющимися с наседающими на них красными. Этого не было ни в 1920 году в Забайкалье, ни в зиму 1921-22 годов в Приморье. Можно смело утверждать, что в этом была исключительно заслуга самого Михаила Константиновича Дитерихса, а не его чина и положения по службе.

В предыдущем отрывке мы ничего не сказали о судьбе тел покойных Подполковника Глудкина и Полковника Гампера. Будем кратки и скажем, что Генерал Смолин отнесся к делу слишком «по казенному», не пожелал считаться с прошлыми заслугами обоих. Тела убитых без всякого почтения и, по всем данным, без соблюдения надлежащих религиозных обрядов, были вывезены на простой телеге за город и там в поле кое-как зарыты. Теперь, по приезде Генерала Дитерихса, началось наведение порядка: Минфин Дмитриев был арестован (см. противоречивые данные ниже), делу по ассигновкам был дан ход. Генерал-лейтенант Глебов, при начальнике штаба генерального штаба Полковнике Дубинине, был назначен Командиром вновь формируемого 4 казачьего корпуса. По делу о смерти Полковников Глудкина и Гампера назначено следствие. Раскассированые Уральский и Егерский полки приказано вновь собрать, но собирать их Генерал Дитерихс политично приказал во Владивостоке и поручил это дело незамешанному совершенно в «авантюре» осторожному Полковнику Доможирову. Таким вот образом Генерал Дитерихс, можно сказать, убил двух зайцев, если даже не больше — «семеновцам» в Армии были даны «гражданские права», но вместе с тем эти же права удержали и «каппелевцы» — случай, как уже выше указывалось, необыкновенный в истории Белого Движения. Так, в умелых руках, Генерала Дитерихса, порядок стал медленно налаживаться.

За внутренним успокоением можно было подумать и о внешней опасности. 18-го июня в Никольск-Уссурийском гарнизоне пронесся слух о предстоящем походе частей в целях очищения Приханкайля от красных партизанских отрядов.

21-го июня тела Полковников Глудкина и Гампера, после торжественной панихиды в местном Никольск-Уссурийском соборе, были отправлены под почетным конвоем чинов 1-ой стрелковой бригады со ст. Никольск-Уссурийский во Владивосток. Трагическая смерть павших сделала их весьма популярными. Во время богослужения собор был полон и толпы народа провожали тела до самой станции, находящейся за городом. Генерала Смолина и чинов 2-ой Сиб. стр. бригады ни в соборе, ни в процессии не было. Руководящую роль играли Забайкальские казаки, кроме того участвовала батарея Полковника Романовского и отдельные чины уральского и Егерского полков, находившиеся в Никольск-Уссурийском.

По прибытии тел покойных во Владивосток, 23-го июня в 18 часов последовал торжественный вынос тел в прекрасных гробах в кафедральный собор. На следующий день последовали пышные похороны. Здесь, как и в Никольске, Генерал Молчанов и «каппелевцы» вообще в соборе и в процессии отсутствовали. Генерал Дитерихс шел за гробом до самой могилы (а путь был далек: из центра города кругом через Гнилой Угол прошли на Чуркин, где на военном кладбище и погребли покойных). Воинские части — Егеря, Уральцы, взвод батарейцев и многочисленные казаки шли под командой Генерала Глебова. Весь гражданский Владивосток также принимал участие тем более, что погода была поистине великолепная — яркая, солнечная, но и не слишком жаркая.

На этом мы и закончим главу о «недовороте».