Белая Армия

Известие об уходе армии ген. Покровского из Екатеринодара поставило добровольческую армию в тяжелое положение.

Быть почти у цели своего похода, в каких-нибудь 80 вер. от Екатеринодара, и увидать всю бесплодность перенесенных жертв и лишений? Шли в надежде соединиться с большой, по слухам, армией и предпринять крупные операции по очищению Кубани от большевиков и, вместо этих широких планов, пришлось думать вновь о своем спасении.

Впереди, верстах в 12, по дороге к Екатеринодару, расположена, при жел. дорожной линии большая станица Кореновская, одна из баз большевистской армии. Там, по собранным сведениям, стоял отряд около 15 тыс. пехоты, кавалерии и артиллерии.

Корнилов решил атаковать Кореновскую, как бы продолжая свой путь на юг. Он рассчитывал найти в станице необходимые армии военные припасы, которые значительно сократились за предшествовавшие бои. Военная добыча в этих боях была невелика.

4 марта, утром, армия покинула Журавские хутора, и через несколько верст авангард уже вошел в соприкосновение с противником.

Начался бой по всей линии.

В центре вели наступление корниловцы и встретили упорное сопротивление красных. Станица была укреплена несколькими рядами окопов. Очевидно, большевики заранее подготовили позицию, чтобы задержать и остановить здесь победоносное до сих пор шествие армии Корнилова.

Артиллерия противника действовала превосходно. Удачно выбрав наблюдательные пункты, открывавшие широкий горизонт, артиллеристы замечали каждое передвижение добровольческих частей и немедленно крыли их метким огнем.

Бой затянулся, и положение становилось серьезным.

Отступив к самой станице, большевики встречали атаки добровольцев непрерывным огнем из винтовок и пулеметов, скрываясь сами в окопах.

Корниловцы вели энергичное наступление; но, взяв один ряд окопов, встречали вновь сосредоточенного противника, превосходившего числом в несколько раз.

Артиллерия добровольцев, не имея большого запаса снарядов, расходовала их весьма осторожно и не могла поддерживать пехотные цепи непрерывным огнем.

Движение корниловцев вперед замедлилось.

—    Усилить огонь, — отдан приказ артиллерии.

Взят еще ряд окопов.

—    Снарядов больше нет, докладывают Корнилову.

—    Послать за ними в обоз — был ответ.

На правом фланге противника выдвинулся вперед бронированный поезд.

—    В артиллерийском парке осталось только 30 шрапнелей — докладывают из обоза.

Противник перешел в контратаку. Густыми цепями поднялись из окопов красные и ринулись на редкие линии корниловцев.

Те подались назад.

—    Центр прорван — докладывают Корнилову.

Необходимо послать на подмогу, а резервов больше нет.

Мимо командующего проходит кучка легкораненых юнкеров чел. 10-12, возвращающихся с перевязки в строй.

—    А это разве не резерв? — спрашивает Корнилов. — Полковник Тимановский, примите командование.

Пол. Тимановский, раненный за японскую и германскую кампанию 17 раз, невозмутимо покуривая свою неизменную трубочку, исполняет приказ.

Опираясь на полку, хладнокровно ведет он свою армию для заполнения прорыва; по дороге к ним присоединяется гусар Лопуховский с льюисовским пулеметом.

Лопуховский вскакивает на стожок сена и оттуда поливает в упор наседающие цепи.

Большевики останавливаются.

—    В тылу показалась густая пыль — доносят из обоза. — Подходит отряд, очевидно, с кавалерией.

—    Построить вагенбург — отдается приказ.

—    Выслать в тыловую цепь всех способных действовать оружием.

Оцепенелая змея обоза оживает. Звенья свиваются. Повозки становятся рядами, и беззащитный, до сих пор, обоз превращается в четырехугольное живое укрепление, — вагенбург, — последняя опора на случай неудачи боя.

Все чины армии, шедшие с обозом, около 100 чел., без различия положения и возраста, берут винтовки и выходят из вагенбурга. К ним присоединяются и раненые, способные двигаться.

Отойдя на несколько сот шагов назад, они рассыпаются в цепи и залегают.

Два последних пулемета ставятся в центре.

Вот и вся тыловая защита.

Между тем, в центре боя, наступление противника усиливается резервами.

Корниловцы не выдерживают и подаются еще назад.

Тяжело раненые стреляются. Не имеющий револьвера с мольбой смотрит на отступающих своих.

Глухой выстрел. Исполнен страшный обет — не оставлять своих живыми. 

К противнику подходят новые резервы. Положение делается критическим. Участь боя решается.

Снарядов и патронов больше нет. С тыла обойдены.