Белая Армия

Обоз крадется в ночной темноте.

Ни слова, ни огонька от папиросы.

Сто шагов в сторону, и ничего не видно, ничего не слышно, кроме какого-то шелеста; черноземная пыль заглушает все движение. Усталые кони не ржут.

В стороне серебрится озеро. Во рту пересохло; хорошо бы напиться и коней напоить, да некогда; каждая потерянная минута может стоить жизни сотням людей.

Тихо бежит по обозу: — «стой».

Обоз замер.

Впереди что-то чернеет.

Железно-дорожная будка.

Ген. Марков, со штабом входит в будку. Сторожа сейчас же схватывают.

Телефонный звонок. Марков подходит к телефону.

—    Кто говорит? — спрашивает генерал.

—    Станция Медведовская. Что, не видать кадетов? 

— Нет, отвечает Марков, все тихо.

В полуверсте от будки находится станция Медведовская, где, по сведениям, добытым от сторожа, стоят два броневых поезда.

Генерал приказывает полк. Лаврентьеву с двумя офицерскими ротами прокрасться на станцию и захватить поезда.

Роты неслышно уходят.

Добровольцы располагаются по обе стороны пути; одно орудие ставят у будки, а другое осторожно перевозят через железную дорогу.

Стихает. В станице Медведовской, за дорогой перекликаются петухи. Небо светлеет. Сова бесшумно летит над полем и вдруг испуганно шарахается в сторону.

 Звезды одна за другой тихо угасают. На востоке показываются отблески зари. В кустах зачирикала какая-то ранняя птичка.

Все молча ждут.

Но вот, слева от станции, на рельсах замелькали огни.

Добровольцы затаились. 

Бесшумно, медленно, как бы нащупывая каждый шаг, подходит поезд. В классных вагонах, зачем то прицепленных к броневику, виден свет, слышны разговоры, смех.

Вдруг все смолкло. Что-то заметили, и в ночную темноту врываются столпы огня и грохот пулеметов.

Ген. Марков выскакивает к паровозу и, грозя нагайкой, кричит:

— Стой, такие-сякие, не стреляй, — свои.

Большевики ошалевают.

В тот же момент снаряд из добровольческого орудия попадает в колеса локомотива и паровоз садится на месте.

Добровольцы бросаются к поезду. Их осыпают непрерывным огнем.

Ручные гранаты летят в вагоны. Один загорается. Красные выскакивают, но их встречают штыками.

На крыше броневого вагона г. Марков сует бомбу в отверстие для воздуха.

В другой вагон попадает снаряд из орудия.

Страшные взрывы.

Все мешается.

Беспорядочная стрельба в темноте. Безумные вопли горящих. Ужасные звуки рукопашного боя, когда люди превращаются в бешенных зверей, и нет пощады никому.

Какая то оргия огня и крови.

Еще взрыв, и все кончено.

Поезд взят, большевики уничтожены.

—    Вторая батарея — карьером в авангард, — несется приказ ген. Маркова по обозу.

—    Нельзя так передавать приказание,— возмущается один из штабных фазанов, засевший в коляске. — Не смейте передавать,— кричит он соседней повозке.

—    Телефон еще не проведен, г. полковник, слышится в темноте.

Два орудия, шедшие в центре обоза, скачут, сломя голову, и поспевают во время.

Рассветает.

Справа показывается еще броневой поезд и кроет гранатами переезд через железную дорогу.

Удачный, первый же, снаряд добровольческого орудия заставляет его испуганно отодвинуться.

Обоз вскачь несется через переезд.

Неприятельские снаряды рвутся с недолетом в пятидесяти саженях до перехода через линию, и осколки визжат над обозом.

Армия вытягивается по дороге к ст. Дядьковской.

Все радостны, возбуждены.

Вместо неминуемой, казалось, гибели — огромная добыча — 800 снарядов и 100.000 патронов; уничтожены полтора броневых поезда. Один на переезде, а от другого, на станции, посланными двумя ротами, захвачена была половина; другая половина с паровозом успела отцепиться и ушла.

— Ай да Марков — хохочут добровольцы — нагайкой броневик остановил.

Произошло, действительно, что-то невероятное.

Все это скрутило ночное время и темнота, а с другой стороны смелая решительность и самообладание добровольцев.

Все хорошо, что хорошо кончается.

Пробегая через станицу, добровольцы захватывают еще добычу.

*

Шт.-кап.Половцов разыскал большой склад белья, в котором так нуждались раненые, Пор. Трамдах нашел еще патроны в складе и при розысках открыл тайное местопребывание начальника Красной карательной экспедиции, посланной только что со станции в станицу, и захватил его самого.

В довершение всех благ тот же Трампах нашел и порядочный склад виноградного спирта, увеселявшего карательный отряд.

— Пошел купаться Веверлей, — Осталась дома Доротея, — несется шуточная песенка из рядов молодежи.

Екатеринодарские ужасы уже пережиты, а осада Гначбау заменилась Медведовской победой.

Четыре броневых поезда не сумели заградить путь, шириной в две сажени.

И кому? Ничтожному, почти безоружному отряду измученных людей.

Четвертый поезд, как оказалось, встретился с добровольческой кавалерией, посланной для демонстрации перехода, на семь верст севернее настоящего места.

Кавалерия переходила по железно-дорожному мосту; коней переводили по боковым доскам.

Поезд сразу открыл пулеметный огонь. Лошади взбесились, часть их вырвалась из 

рук и попала на середину моста, где кони и провалились ногами между шпалами.

Кавалерия ускакала, а живая каша из коней на мосту помешала этому поезду во время подойти к месту боя.