| О Белых армиях » Мемуары и статьи » П. Д. Климушкин. Борьба за демократию на Волге. » 5. ОРГАНИЗАЦИЯ НАРОДНОЙ АРМИИ. |
Для чего создавалась Народная армия? Этот вопрос необходимо выяснить, ибо, к сожалению, до сих пор еще существуют некоторые разногласия, даже среди самих участников волжского движения. Некоторые из них до сих пор утверждают, что Народная армия создавалась исключительно для борьбы с внешним врагом, т. е. с Германией, а не для борьбы с внутренним врагом, т. е. с большевиками. Для борьбы, де, с большевиками организовывались особые отряды, так называемые, добровольческие части. Утверждают, будто бы, Комуч, объявляя призыв за два года, так и заявлял об этом. Они утверждают, что Народная армия создавалась для борьбы с большевиками и только, и ни о какой борьбе с немцами тогда не приходилось думать. В действительности, дело обстояло так. В начале своей статьи, говоря о целях волжского движения, я уже сказал, что Комуч, начиная борьбу на Волге, поставил перед собой две основных задачи или, вернее сказать, — единую цель: борьбу с большевиками и восстановление единства России. Борясь с большевиками, мы неизбежно вступаем в конфликт с Германией, в то время большевиков весьма поддерживавшей, и, желая бороться с Германией, мы в первую очередь должны, конечно, устранить свое внутреннее зло, препятствовавшее этому движению, т. е. большевиков. Таким образом, эти две задачи являлись нераздельными. Народная армия и создалась в первую очередь для борьбы с большевиками, а затем для борьбы с Германией. Об этом Комуч, в приказе № 64 от 30-го июня, говорит определенно: «Именем народа и именем Учредительного Собрания, для борьбы с предателями России, свободы и революции, в полном сознании тяжкой перед народом ответственности, объявляем, диктуемый государственной необходимостью, призыв в ряды Народной армии». Как видим из этого приказа, ни слова не говорится в нем о том, что призыв объявляется для борьбы с Германией, но ясно и определенно говорится, что «для борьбы с предателями России и революции». В постановлении о георгиевских ленточках вместо кокард, Комуч заявляет: «Воины-добровольцы, принявшие на себя обязательство защищать свободу и родину от насилия, являются выразителями идеи беззаветного мужества». Таким образом, говорится опять-таки о защите свободы и родины от насилия. Словом, нет никаких оснований заявлять, что Народная армия организовывалась исключительно для борьбы с Германией, но все основания есть к тому, чтобы утверждать, что Народная армия организовывалась для борьбы, в первую очередь, с большевиками. Но, помимо этих официальных документов, можно сослаться и на настроения большинства Комуча, стремившегося организовать Народную армию в первую очередь для борьбы со своим внутренним врагом. Во время организации Народной армии мы все без исключения, члены пятерки, находились под большим впечатлением от чешской армии. Чешская армия с ее демократическим укладом управления, с ее братскими взаимоотношениями между солдатами и офицерами, являлась для нас тем идеалом, к которому мы стремились при создании нашей армии. Мы не знали всех деталей организации чешской армии, но видели ее стройность, ее демократичность, и в то же время, ее дисциплинированность, ее подвижность, и восторгались ею. Под этим впечатлением очарования и восторга перед чешской армией мы и приступили к созданию русской Народной армии. Мы полагали, что в основу создания Народной, армии должны быть положены совсем иные принципы, нежели при создании до-революционной армии. Переживаемый нами период гражданской смуты, взаимного недоверия, повелительно диктовал нам применение других методов и управления и построения армии. «В период строительства Народной армии, — писал в «Вестнике Комуча» полковник N., — особенно необходимо, чтобы все, кто призывается в ряды в качестве руководителей, были проникнуты единодушным, непоколебимым стремлением вступить в армию, крепко спаянную в одно прочное целое правильным пониманием назначения армии и тех великих задач, которые возложены на нее. Необходимо, чтобы каждый, вливающийся в ряды армии не только добровольцем, но и по призыву правительства, не только знал, но и веровал в лозунги, долженствующие стать светочем всех наших помыслов, всех наших стремлений». Построить армию по принципу старой царской армии нам казалось невозможным и нецелесообразным. Армия гражданской войны, ставящая своей задачей совсем иные цели, чем общегосударственные, должна быть построена, по нашему мнению, по принципу некоторого отбора. Прежде все», из нее должны быть исключены все те элементы, кои являются определенными противниками поставленных нами целей. Помимо того, каждый солдат, или, по крайней мере, большинство солдат должны отчетливо знать, для каких задач и целей они призываются, за что они борются, и для этого с солдатами должна быть проделана подготовительная работа по их политическому воспитанию. Больше того, солдат, призванный в армию, должен чувствовать себя частью того народа, за интересы которого он борется, и еще больше — он должен сознавать, что ведя борьбу с внутренним врагом, он борется за свои интересы и за интересы своих близких. Если у него этого сознания нет, то не поможет никакая дисциплина, никакая палка. При первом же случае таковой солдат убежит из полка и, может быть, сделается даже вашим врагом. Исходя из этих положений, Комуч стремился построить армию так, чтобы в ней солдат не чувствовал себя ничего незначащей пешкой, коей распоряжаются другие, вопреки его желаниям, чтобы он чувствовал себя гражданином всего народа, ведущего общими усилиями единую борьбу с единым врагом. Отсюда и требования Комуча к офицерству были совсем иные, чем в царской армии в до-революционное время. Нам казалось, что офицеры должны были в отношении солдат быть их старшими братьями, их руководителями и воспитателями, в политической жизни равными им. Солдат только до тех пор является солдатом, пока он в казармах. Вне казармы — он гражданин. Но, с другой стороны, необходимо создать армию дисциплинированную, хорошо обученную и, вместе с тем, знающую, куда она идет и к чему стремится. В основание организации Народной армии были положены следующие принципы:
К сожалению, создать армию по типу, представляемому нами, нам не удалось. В этом надо признаться без всяких оговорок. На самом деле, как теперь мне кажется, мы поставили себе невозможную задачу. Хотели влить в старые меха новое вино. Призвав к организации армии старый, до-революционный офицерский аппарат, мы возложили на него задачу, которая по самому существу своему в корне противоречила всем тем навыкам, всем тем пониманиям, какими они жили и руководствовались десятки лет. Офицерство, воспитанное в школе до-революционной, царской, мы призвали к созданию новой, народной, демократической армии. В своей массе офицерство, конечно, осталось чуждым нашим заданиям и нашим принципам построения Народной армии. Армия начала организовываться по старому принципу, на тех же основах, как и царская, до-революционная. Так же была введена дисциплина, титулование. Порядки, введенные в Нар. армии, в общем, ничем не отличались от порядков, существовавших в царской армии. Исключением являлись лишь некоторые добровольческие части, где взаимоотношения между офицерством и солдатами были совсем иные. Офицерство, видевшее в нашей затее большевизм на изнанку, всеми силами саботировало создание армии по нашему типу. Галкин, управляющий военным ведомством, проявляя внешне в отношении Комуча лояльность и обещая употребить все усилия на создание народной демократической армии, в действительности, как выяснилось потом, не сделал в этом отношении ровно ничего, чтобы демократизировать офицерский состав, призванный к организации Народной армии. Наша ошибка заключалась в том, что мы в деле создания Народной армии положились исключительно на военные круги, предоставив им в этом полную свободу действий. Если и можно упрекать в чем- то Комитет, то именно в том, что он слишком мало, не только мало, а совсем не вмешивался в дела военные. К такому заключению приходил и не раз уже цитируемый нами большевицкий автор о волжском движении, г-н Майский. На стр. 153-ей он пишет: «Организация офицеров была «беспартийной», на самом деле она была переполнена черносотенцами и монархистами... Эта организация сыграла роль кадра при формировании «Народной Армии»... Все командные места в частях Народной армии он (Галкин) заполнял офицерами старого закала, отливавшимися всеми цветами монархической окраски. Наиболее ответственные места были даны махровым черносотенцам, не перестававшим мечтать о возвращении царских времен»... На стр. 163: «Они отдали без боя эту огромную силу в руки монархистов и тем самым подготовили свою собственную гибель»... Таким образом, все дело организации Народной армии было сосредоточено в руках до-революционного офицерства, по своей психологии и навыкам чуждому демократизму вообще и, в особенности, в делах военных. Точка зрения военных специалистов на организацию армию была проста: дисциплина, дисциплина и дисциплина! Солдат должен как машина, безоговорочно, без рассуждений выполнять приказания своего начальства, а чтобы заставить выполнять приказания начальства, необходимы репрессии, репрессии и репрессии. Этим исчерпывалась вся мудрость наших специалистов в военном деле. Ни крах войны с Германией, ни уроки гражданской войны, ничто не изменило их подхода к созданию армии в данной гражданской войне. Сколько мы ни пытались доказать им, что солдат гражданской войны это нечто иное, нежели солдат войны с внешним врагом, убедить их в этом нам так и не удалось. Словом, в этом вопросе наши стремления находились в коренном противоречии с стремлениями тех, кто был призван к фактическому созданию Народной армии. |