Белая Армия



Приступая к обзору деятельности Комитета Членов Учредительного Собрания я, прежде всего, позволю себе поставить один предварительный вопрос: в чем был пафос борьбы на Волге? Что составляло, так сказать, основную сердцевину программы Комуча, во имя которой он начал восстание против большевиков и вел ее впоследствии на два фронта?..

Итак, в предыдущей главе мы указали, что главнейшей задачей борьбы на Волге являлась борьба с большевиками, как с внутренним врагом, и восстановление борьбы с Германией, как с врагом внешним. Но, борясь с этими врагами, внутренним и внешним, что же Комуч противопоставил во внутренней политике демагогии большевиков; как себе мыслил Комуч всю свою остальную деятельность, свое государственное творчество?..

Еще приступая к организации восстания, мы, группа инициаторов волжского движения, неоднократно задавали себе вопрос: как сконструировать власть после свержения большевиков? Кто эту власть имеет право организовать и от чьего имени она должна действовать?..

Поставив своей задачей собирание сил, Комуч не мог, конечно, не уделить значительного внимания в первую очередь органам местного самоуправления. Наше отношение к органам местного самоуправления было ясно: мы считали, что в данное время власть сможет быть сильной только при том условии, если она опирается на все население и, в первую очередь, на органы местного самоуправления...

Для чего создавалась Народная армия? Этот вопрос необходимо выяснить, ибо, к сожалению, до сих пор еще существуют некоторые разногласия, даже среди самих участников волжского движения. Некоторые из них до сих пор утверждают, что Народная армия создавалась исключительно для борьбы с внешним врагом, т. е. с Германией, а не для борьбы с внутренним врагом, т. е. с большевиками...

Народная армия, организованная на Волге, по праву и в полном смысле этого слова, может называться «народной», в отличие от Южной и Сибирской, состоявших по преимуществу из офицерства и учащейся молодежи. Это название дано ей не случайно, не из моды и не из пристрастия к некоторым демократическим названиям, а вполне обдуманно, после довольно продолжительного и всестороннего обсуждения...

Этот вопрос — один из самых кардинальных и спорных в истории волжского движения и требует особого исследования и особой разработки. К сожалению, я не располагаю ни временем, ни соответствующими материалами, чтобы заняться таковой разработкой...

Приступая к организации волжского движения, мы не задавались вопросом о том, в каком направлении вести борьбу с советской властью. Нам казалось, что этот путь укажет нам сама жизнь, само движение; трудно предвидеть за месяц вперед, в каком направлении оно развернется, нужно лишь иметь чуткое ухо и зоркий глаз, чтобы определить правильную линию движения. Эту линию, думалось нам, мы определим в процессе борьбы, когда с ясностью обнаружатся хотя бы основные контуры фронта...